Я удивлен? Нет, нисколько. Скорее уж, вообще никак не реагирую на происходящее. И что, что для меня это второй Совет в моей короткой, пока ещё только ученической жизни. На них не происходит ничего из ряда вон выходящего, ничего, интересующего меня. С остальными учениками из разных племен я уже успел познакомиться на прошлом Совете, пусть им уже успели наплести Ветряные соплеменники, что Ёжик - странный, молчаливый и одинокий, не любит других учеников, всегда всех сдает и с ним вообще неинтересно. В ответ в прошлый раз на такую реплику я только еле слышно хмыкнул и продолжил изучать ученика глазами. Ему это страшно не понравилось, но не его в этом надо было винить, а меня. Ведь чьи это глаза бегали по шкуре собеседника, цепляясь чуть ли не к каждой шерстинке, к каждой выемке, к каждой недокисточки на кончиках ушей, к длинному хвосту, к длинным лапам, к кончикам когтей, торчащих из подушечки, к форме носа, к количеству усов, к крапинкам в замутненных глазах. Я и только я виноват в том, что причинил ему неудобство.
Мы уже пришли на Совет, я уже ушел в сторонку. Всегда удивляло, как все спешат познакомиться друг с другом, поздравить, сказать что-то, дружески похлопать по плечу, что-нибудь покричать, а ученикам вообще особую легкую эйфорию доставляло доведение до пара взрослых и собственных наставников. Удивительно, как это воители до сих пор не поставили их на место, за много прошедших лун, ведь некоторым из таких озорников было лун уже под одиннадцать-двенадцать, скоро и воителями станут.
Мы пришли не первые, на Поляне уже были Теневые коты, а теперь, со своей стороны, подтягивались и Грозовые. Их вел их глашатай: светло-серый кот с темными полосками, которые щедро располагались на его шерсти, с двумя янтарными глазами, ярко сверкающими даже в ночи. Уголки губ дрогнули и чуть приподнялись, изображая улыбку: я опять погрузился в раздумья, на этот раз насчет глаз. Интересно, каково это, иметь яркие глаза, когда тебя издали замечают, и при этом - довольно неприметную шерсть, которая помогает скрываться? Вот у меня невыразительного оттенка глаза, тусклые и тоскливые - мать мне всегда говорила, что если я буду чаще улыбаться, то и мои глаза будут двумя яркими огоньками, в которых плещется отблеск улыбки. Но оно это нужно? По-моему, нет. Мне и так хватает всего в этой жизни. Лишь бы и после Совета не заявиться в целительскую палатку с очередным ушибом.
Я поежился. Бок болел. Вчера на тренировке меня слишком неловко приложили им к земле, где, как не кстати, оказался некрупкого размера валун. Хорошо ещё что ребра не сломал. Когда я рассказал об этом нашим целительницам, те только лапками и хвостами всплеснули и стали кружиться вокруг меня, восхваляя Звездное племя за то, что они не поломали мне кости. Удивительные кошки. Говорливые...
На прошлом Совете я узнал имена предводителей и глашатаев других племен. Я знал, что второе лицо племени может привести его на Совет, если с первым что-то случилось. Такова показалась мне и ситуация с Мышеловом и Лисозвездом. Наверняка предводитель Грозового племени заболел или что-нибудь сломал и остался в лагере. Ох, не завидую я ни ему, ни Мышелову. Это ведь так трудно - стоять на Скале и обращаться ко всем так, чтобы они признали в тебе не какого-то заезженного кота, не какого-нибудь дохляка, а настоящего кота, которому можно подчиняться.